Сотрудники СУ СК России по Коми рассказали о поисках неопровержимых улик
19 октября в России отмечают День образования службы криминалистики. В этом году – в юбилейный, семидесятый раз. Криминалистическая служба была создана 19 октября 1954 года. В этот день вышел указ генерального прокурора СССР «О работе прокурора-криминалиста». В 2007 году произошла реформа, после которой криминалистическая работа стала развиваться в системе Следственного комитета, который был организован сначала, при Прокуратуре РФ, а потом стал самостоятельной структурой. О прошлом, настоящем и будущем криминалистики журналисту «Республики» рассказали сотрудники следственного управления СК России по Коми.
«Техподдержка» для специалиста
Равиля Сафина трудно назвать бывшим следователем-криминалистом, хотя он еще в 2017 году вышел в отставку. Сейчас он возглавляет ветеранскую организацию ведомства, делится с молодежью опытом работы, в частности, по без вести пропавшим гражданам. Преподает криминалистику студентам юрфака Сыктывкарского государственного университета им. Питирима Сорокина.
Равиль Сафин признается, что науку эту любит искренне, еще с юности прикипел к ней душой. В студенческие годы в Свердловском юридическом институте был старостой кружка криминалистики. В 1982 году окончил вуз, по направлению поехал в прокуратуру Усть-Вымского района, через четыре месяца перспективного молодого следователя перевели в Эжвинский район Сыктывкара, а затем – в центральный аппарат прокуратуры республики на должность старшего прокурора-криминалиста. В этой должности он работал до 2011 года – тогда был создан Следственный Комитет РФ и его структурное подразделение – следственное управление по Коми. Стал старшим следователем-криминалистом в составе новой структуры. Здесь проработал до 2017 года. В целом – 32 года жизни посвящены криминалистике.
Кажется, что в криминалистике разбирается любой из нас – уж сколько раз мы наблюдали за работой криминалистов в фильмах и сериалах, читали о ней в детективных романах. Равиль Сафин к кинематографическим образам «коллег» относится скептически – в большинстве случаев, «вольное сочинение» на тему показывают, а не настоящую работу. В реальности криминалистика, может, и не такое зрелищное занятие, хотя не менее увлекательное.
В 1985 году, когда Равиль Сафин только начал службу в должности прокурора-криминалиста, «техподдержка» специалиста была, конечно, довольно скромная. В следственном чемодане, который криминалист брал с собой на место преступления, были дактопорошок и дактопленка для снятия отпечатков пальцев, чашка и гипс, чтобы снять отпечаток следа, если таковой отыщется, в случае необходимости поиска гильз добавлялся портативный металлоискатель. Для записи использовали кассетный магнитофон с микрофоном.
Первый серьезный «технический прорыв» в тогда еще советской криминалистике случился в 1988 году. Генпрокуратура СССР централизованно закупила для региональных прокуратур видеокамеры и дефицитные тогда в Союзе видеодвойки. Кассеты для видеозаписи тоже были дефицитом, поэтому после вынесения приговора они использовались заново. Сохранялись лишь видеозаписи, касавшиеся самых тяжких преступлений, уголовные дела по которым рассматривал Верховный суд Коми АССР.
Случай в Микуни
Одно из таких преступлений – кровавая резня в Микуни Усть-Вымского района. Жертвами злоумышленника стали семеро человек, в том числе две маленькие девочки. Шесть тел были обнаружены в квартире двухэтажного деревянного дома. Тело женщины с множественными ножевыми ранениями нашли на улице – в луже. По данным экспертов, раны, нанесенные ей, были смертельными, но умерла она все же от утопления. Как вскоре выяснили следователи, между этими преступлениями была самая прямая связь.
– Преступник, когда уходил, забрал с собой всю посуду, на которой могли остаться его отпечатки пальцев: бутылки, стаканы. Когда совершаются такие преступления, проверяют всех, кто был вхож в дом, – родственников, знакомых. Мы определили четверых человек, которые, по словам свидетелей, в тот день заходили в дом. В их числе оказался и сын хозяйки квартиры, Николай. Он первоначально отпирался, говорил, что вообще не приходил к матери, – вспоминает Равиль Сафин.
Под тяжестью предъявленных доказательств Николай сознался в совершении преступления. Рассказал, что в тот день вместе с подругой пришел в квартиру матери, где собралась компания из четверых взрослых и двоих детей. Николай и его спутница присоединились к застолью, в какой-то момент мужчина и женщина уединились в соседней комнате, где между ними произошла ссора. Разъяренный кавалер ударил подругу ножом, который всегда носил с собой. Рана была неглубокой, но хлынула кровь, потерпевшая закричала. На ее крик прибежали люди из соседней комнаты, начали выяснять, что случилось. В общей суматохе кое-как перевязали рану, Николай заверил, что отведет женщину в больницу.
Но по пути, на улице, мужчина понял, что подруга заявит в полицию. Вытащил нож и нанес ей несколько ударов. Женщина упала лицом в лужу и захлебнулась. Но это было только началом злодеяний.
Николай сообразил, что тело рано или поздно найдут, а многочисленные свидетели, оставшиеся в квартире его матери, расскажут, с кем ушла женщина. Тогда он решил вернуться и расправиться со всеми свидетелями – даже с пятилетней племянницей.
Свою мать, которая пыталась защитить внучку, Николай убил одним ударом. С остальными жертвами расправлялся по очереди. Даже двое мужчин не смогли оказать ему сопротивление. Один из них попытался спрятаться под кроватью, но убийца вытащил его и зарезал. После расправы выколол жертвам глаза. В последствии объяснил это действие так: когда-то слышал, что на сетчатке сохраняется «отпечаток» последнего, что человек видел. Если «в поле зрения» перед смертью попал убийца, то его «изображение» с сетчатки получат и сыщики.
Равиль Сафин заверил, что это заблуждение, уже давно доказано, что после смерти на сетчатке можно обнаружить лишь расплывчатое пятно. Но Николай верил в распространенный миф и решил уничтожить улики.
После совершения преступления он продолжал тщательно заметать следы: избавился от посуды, к которой мог прикасаться, дома сжег одежду. Одну вещь пожалел – орудие убийства. Не смог расстаться с хорошим охотничьим ножом, который по тем временам не так просто было достать. Отмыл его от крови, спрятал под полом. В ходе следствия показал схрон правоохранителям. Как вспоминает Равиль Сафин, на ноже сохранились микроследы крови жертв.
Эксперты признали Николая вменяемым. Благодаря кропотливой работе следователей и криминалистов была собрана достаточная доказательственная база. Верховный суд приговорил убийцу к высшей мере наказания.
Ислям Якупов.
После «революции»
Революцией в криминалистике стала методика установления ДНК-профиля. Жизнь криминалистов разделилась буквально на «до» и «после». Это сейчас анализ ДНК – процедура почти обыденная. А в конце прошлого века возможность практически со стопроцентной вероятностью «вычислить» преступника по капле крови казалась едва ли не чудом.
– Сначала, чтобы сравнить ДНК-профили, нужно было взять у подозреваемого крови на пятно размером с пятикопеечную монету, потом с однокопеечную, затем со спичечную головку. А сейчас и вовсе достаточно слюны на ватной палочке. Этот метод позволяет довольно быстро охватить десятки и сотни человек, – рассказывает Равиль Сафин.
Впрочем, долго и упорно искать подозреваемого приходится только в том случае, если злодеяние совершил человек, который ранее не был судим за тяжкие преступления. Если злоумышленник один раз уже отбывал наказание, его генотип сохранен в базе данных геномной информации.
Равиль Сафин помнит много случаев, когда обнаруженные на месте преступления биологические следы помогали раскрыть, казалось бы, безнадежные «глухари».
Одно из таких преступлений было совершено в «нулевые» в Воркуте. Это город, в котором немало вахтовиков. Отработав свой срок, они уезжают домой. Как-то зимой один из таких работников в ожидании поезда бродил по городу. На улице встретил двенадцатилетнюю девочку. Угрожая ей пистолетом, затащил в подъезд, совершил с ребенком действия сексуального характера. С места преступления сбежал, вскоре сел на поезд и поехал домой.
Потерпевшая рассказала о случившемся матери, та обратилась в милицию. Описать злоумышленника маленькая жертва насилия не могла – испугалась, да и темно было. Камеры наблюдения на улицах тогда были редкостью. В распоряжении следователей имелся только генокод преступника, который удалось выделить из биологического следа нападавшего. Этот генокод разослали во все субъекты РФ. В Кемеровской области нашлось совпадение: обладатель этого генокода был ранее судим за совершение аналогичного преступления. Злоумышленника задержали, суд признал его виновным и приговорил к лишению свободы.
Конечно, достижения науки и техники – большое подспорье для специалиста. Сейчас в арсенал криминалистов добавились исследования записей камер видеонаблюдения и биллинга телефонных соединений, «цифровых следов» преступника.
Но Равиль Сафин уверен, что главный инструмент криминалиста в любую эпоху – голова. Без человеческого интеллекта и логики, позволяющих сложить воедино мелкие разрозненные фрагменты общей картины, бесполезны окажутся любые, самые точные и современные, способы исследований.
Александр Козимиров.
Человеческий фактор
С этим согласен и следова-тель-криминалист отдела криминалистики СУ СК России по Коми Александр Козимиров. Он – из нового поколения криминалистов. Они в работе даже внешне отличаются. Нынешние работают на месте преступления не только в перчатках, чтобы не оставлять свои следы, но и в бахилах, и в маске, а то и в специальном костюме. У них появились новые методы исследования, например, ольфакторная экспертиза, которая позволяет определить подозреваемого по запаху.
В Сосногорске, где служит Александр Козимиров, педофил напал на двух десятилетних девочек. В подъезде он совершил действия сексуального характера при детях и сбежал. Маленькие потерпевшие рассказали следователю, что злоумышленник, войдя в подъезд, дотронулся рукой до металлической ручки входной двери, а непосредственно перед совершением преступления прислонился руками к дверному проему и заговорил с детьми. Казалось бы, не слишком важная информация. Но следователь изъял ручку с входной двери, которая была упакована в несколько слоев алюминиевой фольги для последующего направления на ольфакторную экспертизу, и потожировые следы с дверного проема – для проведения генотипоскопической экспертизы.
По результатам проведения комплекса оперативно-розыскных мероприятий в следственный отдел был доставлен подозреваемый, который вину в совершении преступления не признал. Заявил, что он в подъезд дома не заходил и преступление в отношении детей не совершал. Но в ходе процедуры опознания одна из потерпевших указала на этого человека и пояснила, что он похож на нападавшего. Результаты экспертиз, в том числе ольфакторной, подтверждали присутствие мужчины на месте преступления. Так, его запах остался на ручке двери. В совокупности с другими доказательствами результаты экспертизы позволили предъявить мужчине обвинение в совершении особо тяжкого преступления против половой неприкосновенности малолетних. Во время судебного процесса адвокат подсудимого пытался оспорить именно результаты запаховой экспертизы, доказать, что доверять им нельзя. Но суд не признал результат этой экспертизы недопустимым доказательством. Подсудимый приговорен к шести годам лишения свободы.
– Следователь-криминалист должен обладать множеством познаний, в том числе в медицине. Хорошо, что существуют технико-криминалистические средства, которые мы применяем для обнаружения объектов, но, в конечном итоге, все зависит от специалиста, который эту технику применяет, – убежден в важности «человеческого фактора» в расследовании преступлений Александр Козимиров.
Сейчас он занимается, в основном, раскрытием преступлений прошлых лет. Это важное направление в работе следователей, которому в последние годы уделяется повышенное внимание. Новые технологии позволяют раскрыть преступления, которые были совершены даже в прошлом веке, чтобы злоумышленник был привлечен к ответственности – хоть посмертно.
Так, например, раскрыто убийство сторожа детского сада, совершенное в 1978 году. Следы, оставшиеся в материалах уголовного дела, были направлены в ЭКЦ МВД по РК для проверки на совпадение со следами, содержащимися в специальной базе. В результате было установлено, что следы эти оставил мужчина, который впоследствии совершил немало преступлений. Ко времени возобновления расследования этот человек уже скончался. Но его сын припомнил, что отец рассказывал ему о совершенном в молодости убийстве сторожа детского сада. Все это дало основания привлечь предполагаемого виновника к уголовной ответственности в качестве обвиняемого. По результатам расследования уголовное дело было направлено в суд, который признал собранные доказательства достаточными для вынесения обвинительного решения.
Найти по запаху
Уровень развития криминалистики на сегодня очень высок, но наука не стоит на месте. Не исключено, что в будущем появятся новые способы изобличения преступников. Из последних новшеств сейчас активно используется та самая ольфакторная экспертиза. Как пояснил заместитель руководителя отдела криминалистики СУ СК России по Коми Ислям Якупов, этот метод известен давно, но активно применяться в Коми он начал с 2019 года. Прежде всего, потому, что в России не так много учреждений, которые проводят такую экспертизу.
Запах, по утверждению Исляма Якупова, индивидуален точно так же, как отпечатки пальцев. Он может быть незаметен ни для самого обладателя запаха, ни для окружающих, но на предметах сохраняется годами.
В том числе и благодаря результатам ольфакторной экспертизы удалось установить злоумышленников, совершивших преступление летом 2015 года. Тогда в Сыктывкаре в безлюдном месте была изнасилована женщина. Сложность состояла в том, что потерпевшая страдала сильной близорукостью, во время нападения насильников уронила очки, поэтому видела только смутные силуэты двоих преступников. Запомнила лишь, что нападавшие были в футболках.
Как водится, на причастность к совершению преступления проверялись многие люди, в том числе ранее судимые и представители асоциальных кругов. Были установлены двое мужчин, которые, по версии следствия, могли находиться на месте совершения преступления во время изнасилования. У них даже изъяли некоторые предметы одежды, в том числе и футболки. Но в то время доказательств их вины было недостаточно. К тому же, потерпевшая не смогла опознать нападавших.
– В итоге расследование не пришло к логическому завершению, дело приостановили, все эти годы преступление оставалось нераскрытым. В конце прошлого года мы изучили это дело, пришли к выводу, что еще не все возможности, в том числе экспертные, исчерпаны. Можно попытаться раскрыть преступление, – пояснил Ислям Якупов.
Одежда подозреваемых, изъятая в 2015 году, была признана вещественным доказательством по уголовному делу. Поэтому хозяевам ее не вернули. Все эти годы предметы, будучи надлежащим образом упакованными, хранились в камере вещественных доказательств.
– Когда возобновили предварительное расследование, одежду направили на судебную экспертизу запаховых следов человека. Выяснилось, что на футболках подозреваемых есть запаховые следы потерпевшей. Генетическая экспертиза дала нам подтверждение того, что мужчины носили эти футболки. То есть, обнаружилась связь между подозреваемыми и потерпевшей. Также у нас был результат криминалистической экспертизы, которым не исключалось образование микроволокон, обнаруженных на одежде потерпевшей, от одежды одного из подозреваемых. Совокупность доказательств позволила предъявить одному из подозреваемых обвинение, завершить расследование и направить дело в суд. Второй подозреваемый скончался еще до возобновления расследования, – рассказал Ислям Якупов.
Конечно, криминалистика развивается и меняется. Но, по сути, это наука о следах, которые остаются на месте преступления. Следы, как подчеркнул Ислям Якупов, на месте преступления остаются всегда, самые разные, обнаружить и идентифицировать их помогают и современные методы, и хорошо известные, проверенные годами практики способы. А задача криминалиста во все времена одинакова: найти эти следы и правильно их истолковать.
Людмила ВЛАСОВА
Фото СУ СК России по Коми и из архива Равиля Сафина.
